Мнения известных критиков о выставке импрессионистов

Выставка, бесспорно, заинтересовала Банвиля, и он решил посетить ее еще раз, чтобы составить о ней окончательное мнение. Лафенетр же занял отрицательную позицию. Также и Аепелетье: «Выставка в целом странная, очень неровная, непонятная. Критика имеет право выразить свое замешательство перед этими дурацкими пейзажами, странными портретами, не связанными между собой комками красок, среди которых так же трудно различить идею художника, как раскрыть ход мыслей писателя на страннице книги, где наборщик перепутал все буквы».

В воскресенье Мейар и Берталь возобновили свое соревнование, начатое годом свободном обмене мнениями, и Мейар оказался победителем: «Это намеренно отталкивающее и отвратительное сумасшествие. Можно подумать, что все это писали помешанные с завязанными глазами, как попало смешавшие на своих палитрах самые яркие краски. Это отрицание всего, что дозволено в живописи, всего, что зовется светом, ясностью, прозрачностью, тенью и рисунком.

Вначале люди смеются, но уходят глубоко удрученные, с таким же чувством, как после посещения дома умалишенных». Общее разочарование художников вызвала отрицательная статья, помещенная во вторник в «Le Gaulois» под псевдонимом «Леон де Лора», хотя ранее этот журнал проявлял к ним чувство симпатии. Напротив, иронические замечания Леруа в «Le Charivari» в среду не явились для них неожиданностью. «В этом году я очень доволен моими крестниками.

Они с честью оправдали название «импрессионисты», которое я дал им на выставке на бульваре Капуцинок». Он писал, что они выжали все из своих красок, портрет кисти Ренуара, написанный с Жанны Самари, он назвал блюдом, приготовленным из ванили, красного крыжовника и фисташек, которое следует есть ложкой. По его мнению, они больше всего потрудились над синим цветом.

Интерьер комнаты, написанный Моне, где этот цвет «струится через окно, ложится на пол и растекается в удивительные реки», Леруа назвал «Симфонией в синих тонах», а о «Качелях» Ренуара он писал: «Снова тот же синий цвет — пугающий, режущий глаз! Им написана девушка на качелях, осыпанная небесно-голубыми хлопьями. Тот, кому нравятся такие хлопья, может обнаружить их на картине всюду — в тени, на деревьях, на земле. Везде одинаково резкий синий цвет!».