Отношение прессы к выставке живописи «Общества художников»

Исходя из вышеизложенного в предыдущих статьях, становится понятно, что не вызывало сомнений отношение к выставке таких почтенных газет, как клерикальная «La Gazette de France», этот патриарх французских ежедневных газет с писателем Симоном Бубе в качестве рецензента по вопросам искусства, или роялистской «Le Constitutionnel», в которой водил пером Луи Эно, обе воинственные монархические газеты «Le Моniteur universel» и «Le Figaro» с такими рецензентами, как поэт и художественный критик Жорж Лафенетр й его коллеги по перу Альбер Вольф и Альбер Мийо, знаменитая консервативная «La Presse», в которой писал Эмиль Кардон, а также «Le Pays».
Следовало также бояться «La Liberte» с ее строгим рецензентом Полем де Сен-Виктор.
Среди консервативной прессы можно было положиться только на две газеты — «Paris-Journal» и «Le Soir». В них сотрудничал безбоязненный и верный друг Шено. Консерватизму в открытой борьбе противостояли республиканские группировки — либеральная и радикальная. То, что по традиции защищали газеты одного направления,- противная сторона по политическим мотивам, как правило, встречала презрением.

Поскольку консервативная пресса несомненно должна была громить дебютантов, они могли примерно представить, чего им ожидать от республиканской.

В «Le Rappel» — наиболее свободной газете — Эрнест дЭрвильи, без всякого сомнения, должен был отозваться о них положительно, как и Арман Сильвестр в «Lopinion паtionale». В их защиту должны были выступить два их первейших покровителя старшего поколения — Кастаньяри и Поль Манц в либерально-республиканских газетах «Le Siecle» и «Le Temps»! Остальные три крупные республиканские газеты: «Le Bien public», «LEvenement» и «La Republique Franchise» могли, наоборот, преподнести им неприятные сюрпризы.

В двух первых писал Мариус Шомелен, а также художник и писатель-искусствовед Гонзаг Прива, — оба ученики Торе-Бюрже, защитника натуралистического восприятия пейзажа, для которого барбизонская живопись служила идеалом. «La Republique Frangaise» приходилось считаться с неподкупной совестью Бюрти.

Его симпатии к «бунтовщикам» основывались главным образом на личных отношениях; он высоко ценил дружбу с ними, но не очень верил в их художественные устремления. Могло случиться, что он, как преданный ученик критической школы Бодлера с ее интуитивным восприятием искусства и требованием «пристрастного и бурного признания», мог откровенно выразить свое скептическое отношение к живописи друзей.

Наконец, было неизвестно, как будут реагировать многочисленные газеты более неопределенных позиций, такие, как, например, «Le Galois» и «Le National», в которых Феликс Поте и Теодор де Банвиль обыкновенно помещали рецензии на музыкальное и изобразительное искусство.
Когда выставка, наконец, открылась, посетителей встретило странное зрелище: благодаря жеребьевке при развеске картин полотна признанных художников Салона висели на стенах вперемежку с работами молодых экспериментаторов.