Публика, не входившая в число критиков и художники про выставку импрессионистов

Мнения о выставке публики, не входившей в число критиков

Чтобы сделать перерыв в ознакомлении читателя с ходом кампании в печати, напомним, как публика, не входившая в число критиков, по-прежнему проявляла непонимание, а нередко и агрессивную неприязнь к импрессионистам. Биго, как и в предыдущие разы, слышал все те же выкрики и вспышки гнева в залах. Он приводит такой пример: «Один из остроумнейших людей Парижа рассказывал на днях, что во время посещения выставки ему все время, мешал какой-то пожилой мужчина, который останавливался перед каждым полотном, стучал палкой об пол и ворчал: «Их бы на виселицу».

Рассказывали также об одном очень богатом банкире, который имел неосторожность отправиться на выставку и, разъяренный тем, что там увидел, воскликнул: «Из нас хотят выколотить монету. Верните нам наши деньги!» Он поспешил к выходу и потребовал пятьдесят сантимов, заплаченных за вход.

Мнения художников о выставке импрессионистов

Даже художники, сверстники импрессионистов или еще более молодые, не всегда выражали одобрение и понимание. Георг Паули рассказывает, что скандинавским художникам, побывавшим на выставке, полотна показались лишь курьезными: «Собрание дилетантских работ без формы или рисунка. Все цвета спектра пляшут на лишенных контуров предметах. Фигуры в «Мулен де ля Галетт» Ренуара сделаны из пестрой шерсти сине-фиолетового цвета».

Джордж Мур осматривал выставку в обществе своего земляка и товарища по искусству, художника Генри Маршалла. Ренуара они не поняли совсем. Они смеялись над «абсурдными» вещами Писсарро, Гийомена и Берты Моризо, веселились у «Индюшек» Моне, отмечая отсутствие воздушной перспективы в этой картине. «А когда мы подошли к железнодорожным вокзалам — а такими мог видеть их только Моне, — нас обуял хохот. «Послушай, Маршалл, ты только посмотри на это колесо, он сначала опустил кисть в желтый кадмий, а затем повертел ею на полотне — и все».

Более серьезно настроенными посетителями были Шарль Эфрусси, назвавший импрессионистов «неореалистами», и Альфонс Доде, пришедший посмотреть на портрет мадам Жюли, написанный Ренуаром. На выставке побывали также Арсен Уссей и его сын Анри — тогда художественный критик, а позднее знаменитый историк.

Если на сына импрессионисты произвели неприятное впечатление, то его отец был увлечен ими. Анри Уссей вынес их искусству один из самых жестоких приговоров того времени.