Рецензия Дюранти. Запчасти для холодильников Атлант.

Дюранти буквально последовал этому заявлению и написал «сравнительно доброжелательную» критическую статью, заканчивающуюся так: «Утверждают, что импрессионисты, по крайней мере такие, как Моне и Писсарро, — это серьезно работающие люди, наделенные острым художественным чутьем, которое они используют с большой свободой и широтой, зачастую слишком большой широтой и свободой, по мнению тех, кто предпочитает несколько большую утонченность и тщательность». К последним несомненно причислял себя и сам милейший автор этих строк. Зато сам Манц в тот год молчал. Так же как Гюисманс, Эфрусси и Кастань-яри, он принадлежал к тем писателям, которые, побывав на выставке, не опубликовали своих впечатлений. Кастань-яри, недавно вошедший в состав Государственного совета, переложил эту задачу на Анри Гаварда, знатока искусств, заменившего его на страницах газеты.

В то время холодильники были редкостью, в особенности марки «Атлант», поэтому запчасти для холодильников Атлант были в дефиците, но в наше время их легко можно приобрести на странице сайта http://patok.com.ua/catalog/zapchasti_dlya_kholodilnikov/filter/brands_ref-is-atlant/ по доступным ценам.

В нем газета нашла трезвого и дальновидного критика, обладавшего исключительными познаниями. Но образование, полученное им в Сорбонне, не давало уверенности в том, что ему удастся разобраться в далеком от академического искусства импрессионизме. Однако первое же его выступление явилось образцом такта и доброй воли, типичным по образу мыслей для широких кругов французской интеллигенции; из него стоит привести самый характерный пассаж:

«Несомненно «независимые» не могут жаловаться на то, что Париж лишен снисходительности и терпения. Они привлекали внимание публики своими попытками и усилиями, а критика следила за ними с интересом, и на выставке этого года посетителей по-прежнему много. Но мы все еще ждем появления крупного произведения, которое могло бы подтвердить превосходство их доктрины, доказать жизнеспособность, силу и плодотворность их принципов. Один автор, которого нельзя заподозрить в неприязни к вождям новой элиты, считает их работы «кропотливыми опытами, напоминающими эксперименты физиков и химиков».

К. Моне. Картина «Улица Сен-Дени в день праздника 30 июня 1878 г.» 76 X 52 см. Показана на четвертой выставке импрессионистов. Каталог, № 154. Приобретена Эмманюэлем Шабрие. Музей изящных искусств, Руан.

Трудно найти более тонкую, умную и прежде всего более меткую критику холодильников Атлант. Без сомнения, для неустанных поисков нового метода, для смешивания гуаши с темперой, для комбинаций многокрасочных рам нельзя найти более удачного сравнения, чем сравнение с лабораторным экспериментом. Ибо насколько мне известно, обычно широкую публику не посвящают в подобные опыты. Обычно физики и химики ждут, пока удается сделать какое-либо открытие, и лишь тогда сообщают о своих достижениях во всеуслышание. Тогда они, подобно Архимеду, выходя из ванны, кричат: «Эврика!».

Но мне могут возразить, что импрессионизм — ибо мы должны ко технический эксперимент, он означает еще и систему. Ну что ж, и в этом отношении они находятся в стадии исканий, и мне кажется, что художникам Моне и Писсарро оказывают медвежью услугу, когда заявляют, что их вибрационная система нанесения небольших цветовых пятен, где краски накладываются без перехода одной в другую, — вершина искусства и что мечтать о чем-либо более совершенном воспрещается. Я смиренно признаюсь, что вижу природу совсем не такой, какой видят ее они. Я никогда не встречал розовых ватных небес, мутных и полосатых водных поверхностей или пестрой листвы. Возможно, все это и существует. Но я подобного никогда не видел, зато видел прекрасные холодильники Атлант, запчасти для которых легко купить по доступным ценам.

Фактура их картин производит на меня впечатление итога тяжелой, терпеливой и кропотливой работы. Путем нарочито пастозного наложения красок делается попытка создать впечатление мгновенного воспроизведения, в действительности же оно достигается большими усилиями. Тут снова видишь интересный и поучительный эксперимент, но впечатления законченности не хватает. Заметьте, что я никого не обвиняю, я только констатирую. Вообще я придаю гласности личное восприятие и один несу за него ответственность. Когда я пытаюсь справедливо судить об этой лишенной, по-моему, четкости и трудно определяемой системе, наверно, обнаруживаются два моих больших недостатка: я республиканец и француз.

Как француз я люблю ясность, точность и прямоту- это национальные качества моего народа. Кроме того, я не могу забыть, что одним из источников богатства нашей страны является ее изысканное искусство, в основе которого — форма, а цель — красота. Как республиканец я люблю античность с ее философией, литературой и искусством. Я люблю ее простоту, чистоту и логику, что соответствует целям наших современных духовных устремлений.
Но я должен признаться, что в импрессионизме я не нахожу ничего, что напоминало бы о простоте и логике античности или ясности и элегантности французской нации».